Иллюзия Несвободы

Автор: Максим Зубакин

Заметка на полях

Заметка «родилась» в ответ на эссе Юлии Андреевны Головановой «Иллюзия свободы». Размышления возникли сразу, однако сама заметка рождалась не быстро, поскольку хотелось краткости и емкости одновременно.

На мой взгляд, размышления о «свободе» или «несвободе», так или иначе, упираются в вопрос каузальности или причинности поведения человека. Еще одним аспектом выступает логика доказательства той или иной позиции по этому вопросу. В третью очередь отмечу этический и социальный аспект проблемы. В-четвертых, стоит сказать о прагматическом аспекте вопроса «свободы или несвободы», «иллюзиях и реальности».

Раскрою собственные размышления по этим четырем направлениям.

Первое, вопрос каузальности. Этот вопрос уходит вглубь веков: древние полагали, человеком управляют боги и другие сверхъестественные силы; средневековый человек полагал, что на «все воля Бога»; человек нового времени стал верить, что сам способен управлять своей судьбой. С точки зрения когнитивной науки на данном этапе развития, вопрос каузальности упирается, по сути, в проблему «имплицитных» убеждений или представлений. Имплицитные убеждения характеризуются тем, что мало осознаются человеком, однако лежат в основании субъективной картины мира и множества других убеждений и представлений, которые чаще осознаются («эксплицитные» представления). Имплицитные убеждения, как аксиомы в геометрии, приняты «на веру» и кажутся самоочевидными.

Когда человек не верит в свободу, а верит, что им управляют высшие силы, или верит в собственную зависимость от рока (судьбы), выбор действий и собственное поведение объясняет влиянием сил за пределами внутреннего мира. Напротив, когда человек верит в свободу и собственную способность выбирать и влиять, происходящие с ним события оцениваются с этой точки зрения: «Как Я могу в этой ситуации быть свободным? Что Я могу сделать в этой ситуации?»

Если ненадолго оставить субъективность убеждений и попробовать переключиться к «реальности» (что, в действительности, крайне затруднительно), то в науке преобладает «поликаузальный» взгляд на мир и человека, а не «монокаузальный». Применительно к психологии и поведению человека это означает, что единственной причины выборов и действий человека нет. Генетика изучает наследственные факторы, которые определяют поведение и черты личности. Было обнаружено, что происходит это далеко не линейно. Эпигенетика изучает средовые факторы, которые определяют «включение» или «торможение» конкретных генетических программ. Взаимодействие генетики и среды определяет поведение, в том числе генов. Нет здесь прямой каузальности, т.е. несвободы.

Несомненно, существуют исключения – некоторые генетические патологии, например. Однако генные исследования показывают, что не за горами то время, когда ученые будут редактировать геном плода и лечить генетические дезадаптивные отклонения. Строить доказательства на исключениях – это слабая аргументация.

Второе, логика доказательств. Умозаключения строятся на основании логических правил. Например, индуктивно – «от частного к общему»; дедуктивно – «от общего к частному», исторически – по ходу последовательности событий во времени; риторически – обращаясь к потребностям аудитории; или парадоксально – довести мысль до абсурда, «высветить» противоречие в логике, в эмпирически наблюдаемых фактах или между фактами и логическими размышлениями. «Наиболее продвинутой» является диалектическая логика Гегеля: «тезис — антитезис – синтез».

С понятием свободы «работает» гегелевская логика. Современные определения и понятие свободы, как с точки зрения философии, так с точки зрения социальных и гуманитарных наук, включает в себя одновременно автономию и независимость, способность действовать по собственному усмотрению и «по своей воле» с одной стороны, и ограничение рамками социальных правил, договоренностей, свобод других людей, ответственности. Попытки выводить свободу индуктивно, приводят к «войне всех против всех» Гоббса, дедуктивно – к религиозному мышлению и фундаментализму (фанатизму). Попытки вывести свободу исторически – «раньше было так, и ныне будет так» – приводит к остановке развития; а риторика часто служит интересам конкретных влиятельных лиц или влиятельных меньшинств. Парадоксальная логика эффективна для обнаружения противоречий и конфликтных зон, но разрешению этих противоречий далеко не всегда помогает.

Третье, этический и социальный аспект проблемы «свободы». Речь здесь идет о том, что современные представления о свободе основаны на либеральной идеологии и этике. Если кратко: свобода — это «хорошо», несвобода — это «плохо». Свобода отдельной личности рассматривается как «благо», ограничение свободы как «зло». Отчасти перенос такого значения переходит даже на группы или государства. Неэтично силой захватывать материальные блага и ограничивать свободу группы людей, государств. Родителям и педагогам рекомендуется давать «больше свободы» детям для радости познания мира, творчества, игры. Либеральные идеи закрепились в юридических, экономических, социальных науках и обыденных представлениях людей с высшим образованием.

Психотерапия 20 и 21 века, так или иначе, основывается на философских представлениях о «свободе воли» человека. Каждый психотерапевт следует гуманистическому взгляду на человека, в том числе, представлению о свободе как сверхважной индивидуальной и общественной ценности.

Получается парадокс – если вы занимаетесь психотерапией, выбор идеологии предрешен. Психоанализ помогает клиенту освободиться от диктата бессознательных ИД и СУПЕРЭГО. Когнитивно-бихевиоральное направление психотерапии помогает клиенту самому изменять поведение и направление мышления, управлять собственными эмоциями. В экзистенциальной терапии свобода человека и тревога из-за нее в центре внимания при работе с клиентом. Гештальт-терапия не исключение. Так или иначе, гештальт-терапевт поддерживает творческое приспособление клиента, помогает осознавать выбор личности и создает пространство для переживания клиентом старой напряженной ситуации по-новому. Когда терапевт с видом эксперта или восточного гуру «поведет клиента в светлое будущее», эти действия будут оценены сообществом психотерапевтов как неадекватные, поскольку ведут к большей зависимости клиента от терапевта, а не к собственным целям. Решить это противоречие возможно диалектически: терапевт сам накладывает на себя ограничения взгляда – поддерживать свободу, и не поддерживать зависимость, безответственность, произвол.

Четвертый, прагматический аспект вопроса свободы – практическая ценность размышлений о свободе для психолога.

В центре внимания стоит вопрос о собственных вере или знании, представлениях и установках психолога о свободе. Профессиональная идентичность «надстройка» над «базисом» личной идентичности, которая сформировалась у личности с рождения до начала профессионального образования. «Базис» включает обыденные или жизненные представления и убеждения, которые условно согласованы между собой и поведением. «Надстройка» состоит из согласованной системы представлений и убеждений, которая сформировалась у личности в процессе профессионального развития. Профессиональное образование психолога «высвечивает» этот «базис» в ходе собственной терапии и профессионального обучения, запускает процесс пересмотра и перестройки этого «базиса» в соответствии с новой, профессиональной системой знаний и профессиональными задачами.

Психологу и психотерапевту важно осознавать собственные установки и представления в отношении свободы. Осознавать, что для него лично значит свобода, каков смысл в контексте личной жизни. Включено ли в это личное понятие осознанный выбор поведения, действий, идей, образов, эмоций. Входит ли понятие ответственности, волевого выбора, в том числе, отказа от выбора или желания. Важно осознавать как поведение в жизни и в работе соотносится с представлениями и установками. Как заметили гуманистические психологи, конгруэнтность психолога в этом вопросе уже сама по себе терапевтична для клиента.

Задача осознавания и рефлексии собственных представлений и установок о свободе, их внутренней согласованности или рассогласованности, соответствия принимаемым решениям и действиям в работе и жизни важна для профессионального и личностного роста каждого психолога и психотерапевта. Причем, вряд ли эту задачу можно «решить раз и навсегда». На каждой сессии с клиентом она возвращается вопросом: «Верю ли, что клиент может выбрать нечто иное, чем выбирает обычно и ведет к страданиям?»

Жизнь терапевта за пределами работы также подбрасывает достаточно ситуаций, когда обращение к вопросу свободы актуально

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *

4 × 5 =